Скончался бывший министр финансов, экс-премьер ссср валентин павлов. За что премьер павлов ненавидел михаила горбачева Последние годы жизни

01.03.2024Рубрика: Отделка

Скончался бывший министр финансов, экс-премьер Советского Союза, доктор экономических наук Валентин Павлов.

Как сообщили в Международной Академии менеджмента, Павлов скончался 30 марта после тяжелой и непродолжительной болезни, на 66-м году жизни.

Валентин Сергеевич Павлов являлся вице-президентом Вольного Экономического общества России, вице-президентом Международной Академии менеджмента, директором Института исследований и содействия развитию регионов и отраслей при Международном Союзе Экономистов.

Похороны Павлова состоятся в среду, 2 апреля, сообщает РИА "Новости" .

Биография

Валентин Сергеевич Павлов родился 26 сентября 1937 году в Москве. В 1954 г. Валентин Павлов поступил и в 1958 г. закончил финансово-экономический факультет Московского финансового института по специальности "финансы, денежное обращение, кредит". После окончания института был распределен в Калининский райфинотдел г.Москвы в качестве инспектора государственных доходов. За ним были закреплены разнообразные объекты: артели, промкооперации, крупнейшие заводы союзной промышленности и местного значения, бытовые предприятия и рынки, деятельность которых он анализировал и контролировал как фининспектор.

В 1959 г. в возрасте 22 лет Павлов занял первую свою должность в системе Минфина РСФСР - экономист. Его закрепили, в качестве второго человека, за финансированием Минмонтажспецстроя, могущественной, элитной строительной организации, через которую проходила реализация капитальных вложений. В этой системе Павлов проработал 7 лет - три года экономистом, далее старшим экономистом, затем замначальника отдела финансирования строительства и проектных организаций и в итоге стал замначальника Управления финансирования строительства Министерства финансов РСФСР (1966 г.). В 1968 г. Павлов назначается заместителем начальника Бюджетного управления Министерства финансов СССР (1968-1979 г.г.).

В 1979 году Павлов защищает диссертацию на соискание ученой степени кандидата экономических наук "Оборотные средства промышленности и источники их формирования". В этот же период он начинает работать по совместительству как доцент Всесоюзного заочного финансово-экономического института на кафедре "Государственный бюджет и финансы отраслей народного хозяйства". В 1981 г. Павлов подготовил и защитил докторскую диссертацию на тему "Финансовые планы и балансы в системе управления экономикой".

Продолжая углубленно заниматься этими проблемами, Павлов выпускает монографию "Перспективы финансового планирования", а как руководитель авторского коллектива - учебник "Государственный бюджет СССР", получивший специальную награду на конкурсе ВДНХ СССР. Работа, которая выполнялась Павловым в Минфине, оказалась востребована Госпланом СССР. В 1979 г. он переходит на работу в Госплан СССР сначала в качестве начальника отдела финансов, себестоимости и цен (1979-1981 г.г.), затем становится членом Госплана СССР и членом Коллегии Госплана СССР и в этом качестве работает по 1986 г.

В 1986 г. Валентина Павлова назначают первым заместителем Министра финансов СССР. В том же году Павлов назначается председателем Государственного комитета СССР по ценам (1986-1989 г.г.). 2 июля 1987 г. Павлова избрали Председателем Всесоюзного научно-экономического общества.

В 1989 г. Валентин Павлов назначается Министром финансов СССР.

Параллельно с работой министра, возглавляя Всесоюзное научно-экономическое общество. В 1990 г. был организован газетно-издательский консорциум "Деловой мир", председателем правления которого являлся Павлов (1990-1991 гг.). В этот же период он избирается президентом Всесоюзного экономического общества (1990-1991 гг.).

14 января 1991 г., после ухода правительства Николая Рыжкова в отставку, Валентин Павлов становится премьер-министром СССР и вскоре назначается председателем Государственного совета по экономической реформе, членом Совета Безопасности. В этом качестве он проработал до августа 1991 г. После "августовского путча" Павлов на полтора года оказался в "Матросской тишине" (23.08.1991 - 23.01.1993 г.г.).

До последнего времени Валентин Сергеевич Павлов занимал должность вице-президента Вольного экономического общества России, возглавлял Институт исследований и содействия развитию регионов и отраслей при Международном Союзе экономистов, являлся вице-президентом Международной Академии менеджмента и председателем ее ученого совета. Награжден орденами Трудового Красного Знамени, "Знак Почета", медалями.

Валентин Сергеевич Павлов (26 сентября 1937 года, г. Москва - 30 марта 2003 года, там же) - советский государственный деятель, премьер-министр СССР, - единственный, занимавший должность с таким названием, - с 14 января по 28 августа 1991 года, с 18 по 21 августа 1991 года - член ГКЧП.

Биография

Родился в семье москвичей, шофера и медсестры. Жена - Валентина Петровна, сын - Сергей.

1958-59 гг. - инспектор государственных доходов финансового отдела Калининского райисполкома г. Москвы;
1959-66 гг. - экономист, старший экономист, заместитель начальника отдела, заместитель начальника Управления финансирования строительства Министерства финансов РСФСР;
1966-68 гг. - заместитель начальника Управления финансирования тяжелой промышленности Министерства финансов СССР;
1968-79 гг. - заместитель начальника Бюджетного управления Министерства финансов СССР;
1979-86 гг. - начальник отдела финансов, себестоимости и цен Госплана СССР, в 1981-86 годах член Коллегии Госплана СССР;
1986 г. - Первый заместитель Министра финансов СССР;
1986-89 гг. - Председатель Государственного комитета СССР по ценам.
1989-91 гг. - Министр финансов СССР. Лейтенант интендантской службы запаса.
Член ЦК КПСС (1990-1991).

14 января 1991 года, после отставки Н. И. Рыжкова (26 декабря 1990), Президент СССР М. С. Горбачёв с согласия Верховного Совета, назначил Павлова его преемником как компромиссную кандидатуру, сторонника рыночной экономики в рамках социалистического выбора. При этом Совет Министров СССР был переименован в Кабинет Министров СССР, а Председатель Совета Министров СССР - в Премьер-министра СССР.
С 13 марта 1991 г. до распада СССР - член Совета Безопасности СССР.

Реформы Павлова

Принимал участие в создании Пенсионного фонда, налоговой инспекции, в формировании коммерческих банков, привлечении первых инвестиций, в регулировании первых кооперативов и совместных предприятий.

Одной из оставшихся в памяти народа акций Павлова стало изданное через восемь дней после его назначения (22 января 1991) распоряжение об изъятии банкнот в 50 и 100 рублей в ограниченный во времени период (три дня) и замену их на купюры нового образца. Распоряжение Павлова предварялось его собственными публичными заверениями, что денежная реформа проводиться не будет. В ночь после объявления распоряжения в Москве были отключены линии телефонной связи. Действия Павлова привели к значительному ажиотажу и росту недовольства в стране. Вторая подобная акция - подъём в 2-3 раза цен на основные потребительские товары со 2 апреля 1991 г. согласно Постановлению Кабинета министров СССР.

ГКЧП и после

Был одним из организаторов ГКЧП 19 августа 1991 года. В отличие от остальных организаторов комитета, после провала действий ГКЧП он не летал в Форос к Горбачёву. В тот же день в связи с болезнью Валентин Павлов возложил свои обязанности на первого вице-премьера Виталия Догужиева.

22 августа президент СССР Михаил Горбачев подписал указ об освобождении Павлова от должности премьера и внес его на рассмотрение сессии Верховного Совета, в больнице к нему была приставлена охрана. 23 августа премьер-министр СССР был арестован и доставлен в тюрьму Матросская тишина, где уже находились прочие участники ГКЧП. 28 августа Верховный Совет СССР утвердил отставку Павлова, что влекло за собой отставку союзного правительства согласно ст. 13 закона СССР «О Кабинете Министров СССР». Генерал армии Валентин Варенников отмечал: «В ночь с 18 на 19 августа руководство страны, учитывая отказ Горбачёва участвовать в действиях, вынуждено было создать „Государственный комитет по чрезвычайному положению“. Такого типа государственные структуры в то время имели право создавать два лица: Президент СССР или председатель Кабинета министров СССР. Руководитель Кабинета министров Валентин Павлов взял ответственность на себя, создал комитет и сам вошел в его состав». 30 августа на допросе экс-премьер заявил, что не признает свою вину и никакого заговора не было.

Род. 1937, ум. 2003. Политик, экономист.

Выпускник Московского финансового института (1958). Работал в Министерстве финансов РСФСР (1959-1966), начальником бюджетного управления Минфина СССР (1966-1979), в Госплане СССР (1979-1986). Был первым заместителем министра финансов СССР (1986), председателем Госкомцен СССР (с 1986 г.), министром финансов СССР (1989-91), премьер-министром СССР (1991). Автор конфискационной реформы ("Павловская реформа"), проведенной в начале 1991 (январь).

Участник путча в августе 1991 г., член ГКЧП (Государственный комитет по чрезвычайному положению).

Осужден, в 1994 г. амнистирован.

После освобождения - глава Института исследований и содействия развитию регионов и отраслей при Международном Союзе экономистов, вице-президент Международной академии менеджмента.

Павлов, Валентин Сергеевич Бывший премьер-министр СССР (январь-август 1991 г.); вице-президент Вольного экономического общества России, директор Института исследований и содействия развитию регионов и отраслей при Международном Союзе экономистов; родился 26 сентября 1937 г. в г. Москве; окончил финансово-экономический факультет Московского финансового института по специальности "финансы, денежное обращение, кредит" в 1958 г., доктор экономических наук, профессор; 1958-1959 - инспектор государственных доходов Калининского райфинотделе г. Москвы; 1959-1966 - экономист, старший экономист, заместитель начальника отдела, заместитель начальника Управления финансирования строительства Министерства финансов РСФСР; 1966-1968 - заместитель начальника Управления финансирования тяжелой промышленности, 1968-1979 - заместитель начальника Бюджетного управления Министерства финансов СССР; 1979-1981 - начальник отдела финансов, себестоимости и цен Госплана СССР; 1979-1986 - член Госплана, член Коллегии Госплана СССР; с 1986 г. - первый заместитель министра финансов СССР; 1986-1989 - председатель Государственного комитета СССР по ценам; 1989-1991 - министр финансов СССР; 14 января 1991 г., после ухода правительства Н. И. Рыжкова в отставку, стал премьер-министром, а затем также председателем Государственного совета по экономической реформе, членом Совета Безопасности; в августе 1991 г. вошел в состав ГКЧП, после неудачной попытки "государственного переворота" был арестован; с 23 августа 1991 г. по 23 января 1993 г. содержался под стражей в тюрьме "Матросская тишина"; в январе 1994 г. был амнистирован вместе со всеми участниками "путча"; 1994-1995 - президент "Часпромбанка"; 1996-1997 - советник Промстройбанка; в 1998 г. стал вице-президентом американской фирмы ВМS в Москве (фирма создана программистами - выходцами из России, занимается разработкой и внедрением компьютерных программ управления производством); был вице-президентом Международной академии менеджмента и председателем ее ученого совета; автор ряда научных трудов в области экономики и финансов, в том числе монографии "Перспективы финансового планирования", учебника "Государственный бюджет СССР" (руководитель авторского коллектива), книг "О налогах с населения" и "Упущен ли шанс?"; награжден орденами Трудового Красного Знамени, "Знак Почета", медалями; скончался 30 марта 2003 г.

Родился 26 сентября 1937 г. в Москве. Отец - Павлов Сергей Николаевич (1904-1971), бывший беспризорник, работал извозчиком, затем долгие годы шофером, во время Великой Отечественной войны с октября 1941 года. Шестнадцатая армия Рокоссовского и далее везде - минометчик, водитель, дважды ранен, неоднократно награжден.

Мать - Громова Надежда Ивановна (1906-1992), всю жизнь проработала операционной медсестрой, участница Великой Отечественной войны, всю жизнь проработала операционной медсестрой; ее коснулось печально знаменитое "дело врачей", так как она непосредственно общалась со многими фигурантами того дела. К счастью, для нее все обошлось, и до последних лет она трудилась в Московском областном научно-исследовательском клиническом институте (МОНИКИ) им.М.Ф.Владимирского, бывшей старой Екатерининской больнице, где и родился В.С.Павлов.

Сестра - Нина Сергеевна (1931г.рожд.), первая из семьи Павловых закончила Московский финансовый институт, положив начало династии Павловых-финансистов. Вся трудовая жизнь ее прошла в сфере практической финансовой деятельности в хозяйственных организациях г.Москвы - сначала в системе Стройбанка и далее в строительных организациях. Муж сестры, ее сын и дочь - также финансисты.

Супруга - Павлова Валентина Петровна, родом из Запорожья, училась в Московском финансовом институте вместе с В.С.Павловым, где они познакомились и в 1958г. поженились. Работала сначала в Мосгорфинуправлении, затем в системе Главмосавтотранса, - организации, которая осуществляла грузовые перевозки и насчитывала без малого 100 тысяч водителей. Последние годы занимала должность заместителя начальника этой организации по экономике.

Сын - Сергей (1960г.рожд.), не изменил семейной традиции. В шестом классе на свои сбережения купил книгу "Деньги", книгу, которая и для отца-профессионала показалась интересной и, как оказалось, предсказала будущее сына. Жена сына - тоже финансист.

Когда В.С.Павлов стал Премьер-министром СССР у него не возникло ни тени сомнения в том, какое Постановление должно стать первым. Им стал документ о реорганизации родного Московского финансового института в Московскую финансовую академию. И это было для него не дань конъюнктуре, а элемент осознанной стратегии по подготовке финансистов для Советского Союза в условиях перехода его экономики на рыночные рельсы. Как неоспоримый факт нужно принять то обстоятельство, что сегодня руководители большинства крупнейших компаний и банков страны - выпускники либо Московского финансового института, либо финансовой Академии.

В 1954 г. Валентин Павлов поступил и в 1958 г. закончил финансово-экономический факультет Московского финансового института по специальности "финансы, денежное обращение, кредит". Среди людей, которые помогли В.С.Павлову сформироваться как профессионалу, следует отметить таких ученых-преподавателей, как Брегель и супруги Атлас. Они учили пониманию глубоких основ финансовых механизмов, необходимости рассматривать финансы как важнейший элемент единой системы эффективного управления.

После окончания института В.С.Павлов был распределен в Калининский райфинотдел г.Москвы в качестве инспектора государственных доходов. За ним были закреплены разнообразные объекты: артели, промкооперации, крупнейшие заводы союзной промышленности и местного значения, бытовые предприятия и рынки, деятельность которых он анализировал и контролировал как фининспектор. Именно на этих производствах молодой специалист впервые обратил внимание на несуразность ряда сложившихся на практике экономических и финансовых инструментов. В частности, он никак не мог понять, почему в одном случае оптовые цены выше розничных, а в другом ниже. Глубоко изучив технологию производства на подопечных предприятиях, финансовые потоки В.С.Павлов сделал несколько рационализаторских предложений. Им владело желание - изменить ситуацию на вверенных ему объектах. И каково же было его удивление, когда вскоре раздался звонок из Министерства финансов. Ему передали, что звонил некий М.М.Поволоцкий с просьбой перезвонить. Когда Валентин позвонил в Министерство, оказалось, что его, рядового инспектора райфинотдела, приглашает к себе заместитель министра (!). М.М.Поволоцкий, как председатель комиссии по рассмотрению рационализаторских предложений, обратил внимание на мысли и идеи, высказанные В.С.Павловым. Валентин Павлов был приглашен на комиссию министерства. Его внимательно выслушали и обещали дать ход предложениям, считая, что в них есть резон. Через месяц он был снова приглашен в Министерство, уже к начальнику управления финансирования строительства и проектных организаций М.И.Соковнину. Оказывается, М. М. Поволоцкий, отметив Павлова как толкового парня, предложил М.И.Соковнину взять его к себе. Так, в 1959г. В.С.Павлов занял первую свою должность в системе Минфина РСФСР - экономист с окладом 1100 рублей. Разница в окладе 1100 и 825, которые он получал в райфинотделе, стала важным аргументом на семейном совете, когда принималось решение о переходе на новое место работы. Таким образом, в пролетарской семье Павловых появился первый высокопоставленный чиновник. Чиновнику было 22 года.

Лучшие дня

Получив первую зарплату, и об этом с теплотой и улыбкой вспоминает Валентин Сергеевич, на разницу в 275 рублей он купил домой чайной колбасы, сыра, фруктов и они отметили это событие.

Валентину повезло. Его закрепили, в качестве второго человека, за финансированием Минмонтажспецстроя, могущественной, элитной строительной организации, через которую проходила реализация капитальных вложений. В то время, в период Совнархозов, реальная финансово-экономическая жизнь протекала в республиках и далее на конкретных объектах, куда направлялись инвестиции.

С первых дней В.С.Павлову пришлось столкнуться с крупными проектами. Например, он был занят финансированием строительства автомобильных стратегических колец вокруг г.Москвы, которые вел Главспецстрой во главе с Н.И.Золотаревским. В этой системе В.С.Павлов проработал 7 лет - три года экономистом, далее старшим экономистом (по тем временам это было большим повышением), затем заместителем начальника отдела финансирования строительства и проектных организаций и в итоге стал заместителем начальника Управления финансирования строительства Министерства финансов РСФСР (1966г.).

Одной из главных своих удач того периода и всей жизни В.С.Павлов считает встречу и работу с Сергеем Николаевичем Брюховицким, человеком-энциклопедией финансового дела. С.Н.Брюховицкий служил старшим бухгалтером еще в Русско-Азовском банке, одном из крупнейших частных банков дореволюционной России. Его уникальные и универсальные знания высоко ценились руководством Минфина. Он, кстати беспартийный с образованием церковно-приходской школы, получал по тем временам исключительно высокий персональный оклад - 1800 рублей, что подчеркивало его особый статус в системе министерства. Брюховицкий был колючим человеком. У него было немало молодых сотрудников, которые не сумели понять характер искушенного человека старой закалки. Когда В.С.Павлов начал работать с ним в паре и под его началом, коллеги по работе говорили: "Ты с ним не сработаешься. Тебе Сергей Николаевич ничего не покажет и ничему не научит". Научил. Спасибо. Прошли годы, но до сих пор не меняется Ангарская ГЭС, Курганский машиностроительный завод, Щекинский химический комбинат, первый ДЕК Главлетиградстрой, другие сложнейшие, порой секретные объекты. Расставаясь, Брюховецкий пригласил Валентина к себе и выложил перед ним шесть папок, которые повлияли на всю дальнейшую жизнь одного из крупнейших в будущем финансистов страны. В этих папках была спрессована вся история финансового дела России: декреты, нормативные акты, инструкции, и на каждом из этих документов были комментарии С.Н.Брюховецкого: чем последующий документ отличается от предыдущего, что отменяет, что дополняет, чему противоречит, какую новую процедуру устанавливает.

С тех пор В.С.Павлов понял для себя главное: нет и не может быть абсолютно верного для всех случаев финансово-экономического решения. Принимая директиву, рассчитанную на интересы одних (отраслей, предприятий, слоев общества, отдельных лиц), финансист должен точно знать, что он ущемляет интересы других. И когда в дальнейшем, работая на ключевых должностях в Минфине, Госплане, Совете Министров СССР, готовилось то или иное решение, В.С.Павлов всегда мог сказать: это уже было, это привело к таким-то последствиям и т.д. Школа С.Н.Брюховецкого, человека, которого Павлов считает своим первым и последним учителем, дала ему не только уникальное наследство, она научила за цифрами и бумажками видеть реальную жизнь, столкновения людей, их интересов, из статистика и счетовода сделала его экономистом, финансистом.

После того, как были расформированы Совнархозы и реальные финансовые рычаги перешли в Минфин СССР В.С.Павлову, уже авторитетному профессионалу, было предложено занять должность заместителя начальника Управления финансирования тяжелой промышленности Министерства финансов СССР. В.С.Павлов вспоминает, что ему было очень нелегко уходить из Минфина РСФСР, где сложился монолитный, деятельный коллектив соратников, в союзное министерство, хоть и с несомненным повышением. Заслугу в этом видит тогдашних руководителей Министерства финансов РСФСР И.И.Фадеева и А.А.Бобровникова.

О стиле руководства И.Н.Фадеева он приводит такой факт. Некий чиновник, поднаторевший в написании докладов руководству, был вхож к министру. Имея далеко идущие карьерные планы, однажды он "настучал", выдал "компромат" на своего руководителя, начальника управления - члена коллегии министерства. Фадеев, не раздумывая, пригласил к себе в кабинет этого члена коллегии, а с ним секретаря парткома и председателя профкома и предложил "специалисту по докладам" повторить "факты" и свои доводы в слух, в их присутствии: кто, когда, при каких обстоятельствах, с кем и как нарушал трудовую дисциплину. Вразумительных объяснений не последовало. Резолюция министра была молниеносной: "Вам до 16 часов сегодняшнего дня необходимо собрать вещи и навсегда покинуть министерство". Этот случай был достаточно типичен в плане кадрового управления и характерен для Минфина того времени, где не было ни склок, ни сплетен, и все занимались своими прямыми обязанностями. Видимо это способствовало выдвижению через Минфин РСФСР многих очень крупных профессионалов, практиков и ученых, которые затем занимали высокие посты в союзных ведомствах и работают ныне в государственных и коммерческих структурах.

Годы, когда В.С.Павлов работал в Управлении финансирования тяжелой промышленности Минфина СССР (1966-1968гг.), были особым временем для страны. Это время стало особым и в биографии Валентина Сергеевича. Шло освоение якутских алмазов, Западно-Сибирских нефтяных и газовых месторождений, легендарного Самотлора, бурное развитие нефтяной, газовой промышленности, гигантские реальные инвестиции вкладывались в народное хозяйство при том, что в стране шла, знаменитая "косыгинская" реформа. Эти капиталовложения непосредственно проходили через В.С.Павлова. Таким образом, он застал, "пропустил через себя" огромные изменения на территории одной шестой части земного шара: масштабное перераспределение финансовых, трудовых, материальных ресурсов, и все это в кратчайшие сроки. Именно в те годы впервые потекли "нефтедоллары". Нередко, при этом, возникали экстремальные ситуации. Когда нефть, буквально, потекла рекой, и возникла глобальная угроза экологии Западной Сибири, потребовались экстренные меры, когда нужно было организовать производство и доставку специальных оградительных железобетонных блоков (сотни и тысячи кубических метров), которыми нужно было срочно заградить путь нефти, создать плотину, изолировать нефть от Енисея. Армия, гражданское население, оперативное управление этим процессом, - все это было делом В.С.Павлова в этом конкретном случае и других подобных ситуациях на все нужны. Именно в те годы В.С.Павлов, по его утверждению, оценил основное преимущество социалистической системы, как государственной системы управления для развивающихся экономик - возможность маневра и концентрации всех ресурсов и ее недостаток - недостаточный уровень личной заинтересованности и ответственности за результаты деятельности или бездействия.

Для специалистов того времени не было секретом, что финансированием промышленности страны фактически руководили "три богатыря": В.Н.Масленников, В.А.Сальников и дядька-Черномор - В.П.Никольский. Работая с ними в одной команде, порой в исключительно трудных ситуациях, нужно было принимать нестандартные решения, удерживая в руках гигантские ресурсы, направляя их на тот или иной объект. Эта команда создала, своего рода, клуб, где обсуждались и разрабатывались методы финансирования самых сложных объектов, обкатывались порой неожиданные, казалось, немыслимые решения, притом, что вся промышленность страны рассматривалась как единый, неразрывный механизм. Именно в те годы, В.С.Павлов созрел как экономист государственного масштаба, когда проблемы формирования капитала, его источников, объемов, структуры, перелива, сохранности были не теоретической моделью из учебника, а были самой сутью его профессии. Именно тогда он выработал свое главное кредо - во всех случаях, во что бы то ни стало сохранять оборотный капитал.

Эта мысль стала не только идеей и предметом практической деятельности, но и темой научных исследований. В.С.Павлов защищает диссертацию на соискание ученой степени кандидата экономических наук "Оборотные средства промышленности и источники их формирования" (1971 г.). В этот же период он начинает работать по совместительству как доцент Всесоюзного заочного финансово-экономического института на кафедре "Государственный бюджет и финансы отраслей народного хозяйства".

В 1968г. В.С.Павлов назначается заместителем начальника Бюджетного управления Министерства финансов СССР (1968-1979гг.). Это управление было своего рода "Генштабом Минфина". Здесь разрабатывались и увязывались основные балансы, способы решения наиболее сложных вопросов и соответствующий финансовый инструментарий. Эти годы стали хорошей школой для В.С.Павлова, ибо ему приходилось непосредственно принимать участие и руководить процессом финансирования отраслей народного хозяйства страны, обеспечивать увязку финансового баланса с денежным обращением, финансов страны с международными финансами. Весьма тесно он сотрудничает со сводными подразделениями Госплана СССР, так как необходимо было увязать стоимостные натурально-вещественные балансы и движение средств. Это потребовало углубленного теоретического обоснования. В.С.Павлов подготовил и защитил докторскую диссертацию на тему "Финансовые планы и балансы в системе управления экономикой" (1981г.).

Продолжая углубленно заниматься этими проблемами, В.С.Павлов выпускает монографию "Перспективы финансового планирования", а как руководитель авторского коллектива - учебник "Государственный бюджет СССР", получивший специальную награду на конкурсе ВДНХ СССР.

Работа, которая выполнялась В.С.Павловым в Минфине, оказалась востребована Госпланом СССР. В 1979г. он переходит на работу в Госплан СССР сначала в качестве начальника отдела финансов, себестоимости и цен (1979-1981гг.), затем становится членом Госплана СССР и членом Коллегии Госплана СССР и в этом качестве работает по 1986г..

Специфика работы Госплана в те годы в значительной степени определялась его руководителем - Н.К.Байбаковым. Он обладал исключительной работоспособность, имел особое чутье на новации и достижения научно-технического прогресса. Причем это касалось в равной степени проектов глобального масштаба (например, в плане модернизации угольной промышленности, поисков новых источников энергии и т.п.) и локальных идей, идущих от жизни, которые нужно было поддержать, воплотить в реальность. Отсюда и атмосфера в Госплане в те годы: творческая, с высоким уровнем ответственности, отсюда престиж работника, уровень их квалификации (в Госплан принимали на работу, как правило, людей, которые проявили себя профессионалами высочайшего уровня).

На долю В.С.Павлова выпало участие в создании пятилетнего плана на 1981-1985гг. Разработчики исходили из необходимости увеличения доли накопления в национальном доходе с целью проведения структурной перестройки, обновления промышленного потенциала страны. При этом они, безусловно, отдавали себе отчет в том, что в социальном плане такой подход мог привести к вполне реальным негативным последствиям. Именно с учетом этих обстоятельств был составлен пятилетний план и отправлен на согласование в ЦК. Оттуда план был возвращен с отрицательной резолюцией и предложением пересмотреть концепцию. Специалисты Госплана перепроверили свои прогнозы и расчеты и снова сделали те же самые выводы, так как иное решение могло в очень скором времени привести к острому кризису. Н.К.Байбаков поддержал своих коллег и взял на себя ответственность, не получив поддержки в политическом руководстве, он в ходе реализации пятилетки и через годовые планы по мере своих возможностей делал очень многое для реализации нужных мероприятий.

Главными выводами, которые сделал В.С.Павлов, работая в Госплане СССР, стали. Во-первых, убеждение, что вне сферы развития материального производства финансовые категории, денежное обращение выступают как фиктивные. Во вторых, тот факт, что эффективность финансовых и кредитных отношения определяются эффективностью производства. Финансы могут ускорять либо тормозить совершенствование материального производства через распределение и потребление, но не могут его подменить.

Еще одно убеждение носило глобальный характер: страна находится на таком этапе, когда денежная система в целом и ее инструменты существенно оторвались от элементов материального производства и потребления. Они стали неадекватны. Этот разрыв начал серьезно тормозить само производство. Более того, вел к его деградации, а отсюда, к разрушению самой денежной системы. В.С.Павлову стало ясно: идет быстрое движение к всеобщему кризису. Эти выводы он сформулировал в записках (1984-1985гг.), направил их в ЦК КПСС, где в качестве главного обосновал вывод: не позднее 1988г. необходимо провести кардинальную реформу цен, денег, оплаты труда.

Какой-то определенной реакции на эти записки их автор не получил. Но его стали приглашать в бригады ЦК КПСС, которые готовили материалы к Пленумам, а также к разработке партийно-государственных Постановлений.

В 1986г. В.С.Павлова назначают первым заместителем Министра финансов СССР, прозрачно намекая: "Записки писал? Вот давай их и реализуй". Одним из первых действий в новом качестве стало совещание всех руководителей Госзнака, результатом которого должна была стать программа технического перевооружения Госзнака. В то время ее разработка так и не была закончена, но отдельные ее элементы свидетельствовали о далеко идущих замыслах В.С.Павлова, связанных к подготовкой реформы.

В том же году В.С.Павлов назначается председателем Государственного комитета СССР по ценам (1986-1989гг.). Перед ним была поставлена задача - подготовить копмплексную реформу цен. Впрочем, эта задача исходила от него самого. Описание коллизий, которые возникали при обсуждении концепции реформы и подготовке ее элементов, могли бы составить не один том, так как в этот момент сошлись интересы различных ведомств, и они далеко нечасто между собой сочетались. Речь идет об интересах ЦК КПСС, Госплана, Минфина, Госбанка, многих ведомств, которые имели значительный вес и мощные рычаги в управлении экономикой, и Комитета по ценам, который должен был обеспечить всю "черновую" работу.

Госкомцен под руководством В.С.Павлова разработал различные варианты реформы ценообразования и изменения стоимостной структуры общественного продукта, включая цены на хлеб, мясо, молоко и постепенно на все виды ресурсов, товаров. Это была беспрецедентная акция специалистов. Она шла параллельно с реформированием экономики страны и оказалась в теснейшем переплетении с политическими нюансами высшего руководства, различного толка реформаторских сил, созданием института Съезда. В конечном счете, предложения Госкомцен в комплексном плане были приняты, но не реализованы. И это на фоне бурной деградации социально-экономических отношений, которая приводила к пустым прилавкам, дефициту всего и всея, воровству и многим другим негативным последствиям. Это несомненно затормозило всю реформу и создало базу для политиканства, раскачивания государственного устройства.

Тем не менее, после ожесточенных дискуссий, в 1987г. решением Пленума ЦК КПСС была провозглашена реформа цен, а вместе с ней реформа банковского, финансового и других институтов. Высокий авторитет В.С.Павлова как экономиста - ученого практика, нашел подтверждение общественности. 2 июля 1987г. его избрали Председателем Всесоюзного научно-экономического общества.

В 1989г. В.С.Павлов назначается Министром финансов СССР. С одной стороны, у него появляются немалые возможности для реализации своих идей по реформированию всего финансово-экономического блока, с другой стороны, он сталкивается с глобальными политическими ситуациями, которые оказываются тяжелыми гирями в процессе реформирования. Это касалось и идеологических шор, это относилось и к коллегам из Госплана и Минфина, где консервативные элементы были очень сильны. Если представить некий "сухой остаток" от того, что сделано Минфином под руководством В.С.Павлова в период с 1989 по 1991г., окажется, что многие постулаты, которыми гордится нынче "демократия" создавались тогда. Это создание Пенсионного фонда и первые шаги пенсионной реформы; организация налоговой инспекции, регулирование первых типов кооперации, арендных коллективов, совместных предприятий, с регистрацией их в Минфине; формирование сети коммерческих банков, имевших целью привлечение инвестиций, поддержание кооперации, трудовых коллективов, расширение услуг населению, включая участие в учреждении Европейского Банка Реконструкции и Развития; организация бирж с целью мобилизации свободных ресурсов; создание системы свободных, регулируемых и фиксированных оптовых и закупочных цен; разработка нормативных методов формирования и регулирования бюджетов, бюджет развития и многое другое.

Параллельно с работой министра, возглавляя Всесоюзное научно-экономическое общество, В.С.Павлов способствует реализации крупных, "живых" проектов, организации целого ряда совместных предприятий: клуба "Московские звезды", с которым взаимодействовали руководители крупнейших европейских концернов. В 1990 г. был организован газетно-издательский консорциум "Деловой мир", председателем правления которого являлся В.С.Павлов (1990-1991 гг.). В этот же период он избирается президентом Всесоюзного экономического общества (1990-1991 гг.).

14 января 1991 г., после ухода правительства Н.И.Рыжкова в отставку, В.С.Павлов становится премьер-министром СССР и вскоре назначается председателем Государственного совета по экономической реформе, членом Совета Безопасности. В этом качестве он проработал до августа 1991г.

В этот короткий промежуток времени вмещено немало драматических коллизий, в результате которых так и не удалось закончить системное реформирование экономики. Это, прежде всего, политическое противостояние, борьба за власть. Достаточно вспомнить первую бессрочную забастовку шахтеров, переход под российскую юрисдикцию крупнейших заводов, верховенство республиканских законов, создание параллельных структур республиканских госбанков, так называемая одноканальная система платежей в союзный бюджет и многое другое. Реальные успехи в экономике и реформировании хозяйственного механизма управления лишали так называемых "демократов" шансов на захват власти. Вот почему В.С.Павлову ни в феврале, ни в июне 1991 года Верховный Совет СССР так и не дал дополнительных прав и полномочий, позволив блокировать и тормозить остро необходимые практические действия Кабинета Министров СССР.

Решения В.С.Павлова об организации рынка производителей в ходе разработки плана и бюджета на 1992 год Верховные Советы России, Украины, некоторых других республик даже провозгласили вмешательством во внутренние дела и нарушением суверенитета. Враждебная ему пропаганда пыталась высмеивать предупреждение первого и последнего премьера СССР о ведущейся финансовой войне, ее целях и последствиях, что жизнь полностью подтвердила сегодня, исказить действительные задачи обмена денег, всячески раздувая факты московских очередей, возникших именно из-за сознательной задержки до середины дня городскими властями начала обмена. Между тем, именно в это время было подписано первое в истории Советского Союза генеральное соглашение правительства и профсоюзов об условиях труда, оплаты и социальных гарантиях. Была решительно проведена реформа розничных цен и тарифов со стопроцентной опережающей компенсацией потерь реальных доходов и денежных накоплений населения, создававшая условия для увеличения у государственного бюджета доходов (а не расходов, как прежде) от увеличения производства и потребления населением продовольствия и укрепления экономического потенциала села. Были заложены основы независимости и благосостояния, прочности валюты. Определены программы перестройки ТЭКа, металлургии, химии, меры по уборке урожая и подготовке к зиме и многое другое на базе прямых связей предприятий и регионов.

Реальный рынок стал в повестку дня как реальная угроза всевластью республиканской и союзной бюрократии, государственных и партийных чиновников всех уровней и предопределил их позицию в политической борьбе. Набиравшие оборот центробежные силы привели, в конечном итоге, к "августовскому взрыву" - открытому противостоянию центральных и республиканских властей в вопросе сохранения СССР у последней черты и закулисному подписанию договора о конфедерации шестью республиками вместо Союза (21.08.91). На полтора года после этого В.С.Павлов оказался в "Матросской тишине" (23.08.1991-23.01.1993гг.).

С 2001 года В.С.Павлов, был вице-президентом Вольного экономического общества России, возглавлял Институт исследований и содействия развитию регионов и отраслей при Международном Союзе экономистов.

Валентин Павлов

Павлов Валентин Сергеевич (26.9.1937 - 30.3.2003). Профессиональный финансист, Павлов в течение многих лет работал в министерствах финансов РСФСР и СССР.

В 1962 г. вступил в КПСС, но не входил в какие-либо руководящие партийные органы. В 1979 г. перешел на работу в Государственный плановый комитет (Госплан) СССР в должности начальника отдела финансов, себестоимости и цен. С 1981 г. член коллегии Госплана СССР. В январе - августе 1986 г. непродолжительное время являлся первым заместителем министра финансов СССР в правительстве Н. И. Рыжкова.

Занимал пост председателя Государственного комитета СССР по ценам (15 августа 1986 - 7 июня 1989). С согласия партийного руководства начал реформу цен, которая зашла в тупик вследствие продолжающегося спада в экономике и прогрессирующей инфляции.

В 1989 г. Павлов назначается министром финансов СССР (17 июля 1989 - 14 января 1991). В июле 1990 г. был избран членом ЦК КПСС. С ослаблением влияния КПСС на экономические процессы в стране Президент Горбачев рекомендовал Павлова в качестве кандидата на пост премьера, чтобы продемонстрировать действенность декларируемого процесса департизации советского общества. Верховный Совет СССР утвердил Павлова Премьер-министром 14 января 1991 г.

Одной из первых акций нового правительства стал принудительный обмен старых денежных купюр на новые, в результате чего многие советские граждане потеряли многолетние сбережения. За этим последовали другие непопулярные меры, но кардинальные экономические реформы без перестройки политической системы оказались невозможны.

19 августа 1991 г. Павлов присоединился к Государственному комитету по чрезвычайному положению (ГКЧП) СССР, пытавшемуся захватить власть в Москве. После провала переворота был смещен указом Президента Горбачева (22 августа 1991). С августа 1991 г. по январь 1993 г. содержался под стражей в тюрьме «Матросская тишина»; в 1994 г. был амнистирован вместе со всеми участниками августовских событий. В 1994–1995 гг. - президент «Часпромбанка»; 1996–1997 гг. - советник Промстройбанка; в 1998 г. стал вице-президентом американской фирмы «Business Management Systems».

О событиях 18 августа 1991 года и последующих дней много сказано и написано. Это, с одной стороны, облегчает мою задачу, а с другой - осложняет опасностью повторения широко известных фактов. Поэтому постараюсь касаться лишь фрагментов, не известных широкому читателю, либо тех, что, с моей точки зрения, освещены необъективно или ошибочно.

Сам день я провел на даче с семьей. Сын с семьей закончил отпуск и собирался улетать. Собирали вещи, организовали прощальный обед (оказался символичным). Но внутреннее беспокойство меня не покидало. Я так и не могу точно по сей день объяснить причину его появления. Но оно возникло и усиливалось. Мое знание прошлого и анализ поведения Горбачева в разных ситуациях к спокойствию не располагали. Тогда я решил позвонить А. Лукьянову и Г. Янаеву и уточнить, будут ли они вечером на встрече с уехавшими в Форос. При этом А. Лукьянову я прямо говорил, что, не исключено, Горбачев вернется в Москву вместе с поехавшими, так как в разговоре со мной он говорил о вечере 18 или утре 19 августа как дате встречи для предварительного обсуждения проекта договора по моим и Президиума Кабинета замечаниям и предложениям.

Янаев и Лукьянов подтвердили, что будут. Это немного успокоило, но не до конца. Примерно в 18 часов позвонил В. Крючков и сказал, что полетевшие возвращаются, надо бы собраться. С учетом времени полета после 20 часов я прибыл в Кремль. Из доклада приехавших товарищей однозначно следовало, что Горбачев выбрал свой обычный метод поведения - вы делайте, а я подожду в сторонке: получится - я с вами, нет - я ваш противник и не в курсе дела. Об этом свидетельствовали и ссылка на его самочувствие, и пожелания успеха накануне, и «делайте, как хотите сами», под предлогом завершения врачебных процедур целый час заставил приехавших к нему ожидать приема и картинные печаль и тревога мадам…

Все это, вместе взятое, переданное нам прибывшими, свидетельствовало о том, что Горбачев решил повторить сценарий чрезвычайного положения в Москве весной 1991 года. Разница была лишь в том, что я не мог вторично, что называется, «играть втемную», не собирался. На этот раз первыми Горбачев подставлял А. Лукьянова или Г. Янаева. Не потому, что так складывались его личные симпатии. Ему если не антипатичны, то уж глубоко безразличны всегда были все. Он рассматривал нас лишь по одному критерию - выгодно лично ему или нет и где больше навар можно иметь. Поэтому обсуждение началось с вопроса, кто берет на себя подписание документов о введении ЧП. Лишь после жаркой дискуссии по этому вопросу, когда Г. Янаев подписал Указ о временном исполнении обязанностей Президента СССР, двинулась работа по другим документам. Важно отметить, что само название ГКЧП появилось именно в тот временной отрезок. По сути, его привезли из Фороса, так как Горбачев, обращаясь к прибывшим, спрашивал о комитете - что за комитет, кто его создал и т. п. - и тут же сам написал практически персональный состав. Даже А. Лукьянова предусмотрительно вписал, под знаком вопроса.

Что касается введения чрезвычайного положения, то, как признало само следствие, ГКЧП его не вводил, ибо «по совету Лукьянова эта формулировка была изменена на «в отдельных местностях СССР», что соответствовало закону.

Встреча началась после 20 часов 18 августа 1991 года и закончилась около 3 часов 19-го. Документы были закончены разработкой примерно в 24 часа, и только после этого к чаю и кофе принесли бутылку виски. Это документированный факт. Привожу его лишь потому, что не перевелись еще лица, надеющиеся выдать действия членов ГКЧП как какое-то сборище подвыпивших мужичков - не очень умные, не очень трезвые, не слишком храбрые. Свидетель И. В. Довиденко на допросе показал следующее: «… Приблизительно в 21.00 была первая подача на совещание. Подавали мы вдвоем… Во время подачи чая в зале… обстановка была обычной. На столе находились документы, пепельницы. Вторая подача состоялась приблизительно в 24.00… Когда мы зашли, на столе появилась бутылка виски. Третья подача была приблизительно в 3.00. Были ли среди них лица в нетрезвом состоянии или они были уставшими, я точно сказать не могу, потому я этого не понял» (т. 54, л. д. 271).

Человек, обслуживающий стол, профессионал, будучи там, на месте «действий», не понял, а прокуроры и следователи спустя месяц поняли. Вопрос только один - сами или кто подсказал? Зачем?..

Закончу же это показаниями А. Бессмертных и словами О. Бакланова 21 ноября 1991 года. А. Бессмертных на допросе сказал: «В.С. Павлов вел в основном разговор об экономическом положении страны, говорил о развале, хаосе… Когда я в конце уже решился уйти, то Павлов сказал мне: «Пойми, все, что мы делаем, это не ради себя» (т. 124, л. д. 195).

Отношение же к Горбачеву в этой ситуации лучше всех выразил Бакланов словами, обращенными к Г. Янаеву, смысл которых состоял в том, что вопрос о том, болен Президент, не болен, чем болен, не главный, выздоровеет и приедет, а страну спасать надо независимо от чьего-то желания участвовать или отсидеться…

Считаю, что нужно разъяснить вопрос о появлении бронетехники на улицах Москвы. Следствие упорно твердило о том, что этот вопрос был обсужден и решен 18 августа в соответствии с предварительно достигнутым 17 августа соглашением на объекте «АБЦ». Что касается 17-го числа, не обоснованность этого достаточно освещена в ранее приведенных мной показаниях всех, кто присутствовал тогда там. Я свидетельствую, что когда О. Бакланов, О. Шеин и другие говорили на допросах о том, что 18 августа будущий ГКЧП ввод войск в Москву не обсудил и решений на этот счет не принимал, то они говорили чистую правду.

Вынужден потревожить память глубокоуважаемого В. Г. Пуго. Дело в том, что он, говоря о криминогенной ситуации в Москве, подчеркивая явную недостаточность своих сил и технических возможностей для гарантий спокойствия и безопасности граждан, объектов хранения ценностей, производства и торговли. И в этой связи говорил о том, что в случае необходимости оказания помощи при возникновении экстремальных ситуаций в городе он просил бы армию оказать помощь в той мере и в том порядке, как это уже неоднократно делалось в разное время в Москве и других городах. Вот почему указания маршала Д. Язова, имеющиеся в распоряжении следствия, гласят о выдвижении воинских частей к Москве, а не в Москву. Тот, кто знает город, легко поймет значение таких мест, как аэродром Тушино, Теплый Стан, Ходынка, - это так называемая парадная площадка. Это именно те места, где воинские части, прибывающие для участия в парадах, находятся на временной дислокации. Командующий Московским военным округом генерал-полковник Н. Калинин в собственноручно написанном заявлении следователю В. Гусеву 30 сентября 1991 года сообщал: «Мне была поставлена задача в готовности ввести в Москву 2 м. с. д. и 4 т. д. и совместно с УВД города обеспечить поддержание общественного порядка в городе и охрану в нем важных объектов… Выход частей предусматривалось осуществить первоначально в районы парадной площадки и Теплого Стана…» (т. 107, л. д. 28). Было ли в этом что-то новое, необычное, связанное именно с созданием ГКЧП?

Тот же Н. Калинин еще 18 сентября 1991 года свидетельствовал на допросе у следователя В. Фокина: «Командующим Московским военным округом я назначен в феврале 1989 года, за это время… войска в Москву вводились раз 5 по различным причинам» (т. 107, л. д. 25). Это же подтверждают и многие другие допрошенные военнослужащие. Начальник штаба Московского военного округа генерал-лейтенант Л. Золотов вспоминал 24 сентября 1991: «9.IX.1990 года… В этот день все практически начиналось точно так, как и ввод войск в гор. Москву 19 августа 1991 года» (т. 107, л. д. 99).

Тогда возникает логичный вопрос: где Тушино и где Садовое кольцо, «Белый дом» и т. п.? Зачем были нужны войска именно в тех районах Москвы, где они фактически находились? Ответ на этот вопрос, на мой взгляд, содержится главным образом в показаниях П. Грачева, Ю. Скокова, Е. Подколзина. Так, Ю. Скоков 26 октября 1991 года рассказывал о том, что «…мы договорились прежде всего об одном: чтобы мы начали контактировать с армией, решая проблемы социальной устроенности армии, чтобы иметь какие-то четкие взаимоотношения с военными, первоначально хотя бы на личном уровне. А дальше - в зависимости от развития событий… Мы с Грачевым договорились, что мы с Ельциным заедем в Тульскую дивизию, где у них специальный полигон… Во время визита… там были и генералы Лебедь и Грачев. С этого времени (июнь 1991 г.) Ельцин был с нами обоими знаком» (т. 93, л. д. 136).

По словам Т. Митковой, «Грачев лично организовал тогда воздушный праздник для Ельцина… Грачев говорил, что там он познакомился с Ельциным и у них установились очень хорошие, теплые отношения» (т. 93, л. д. 258).

Ну а теперь слово самому П. Грачеву: «В 19 часов 18 августа Язов вызвал меня к себе и сообщил, что делегация находится в Форосе, ведутся переговоры с Президентом СССР/ видимо, они будут успешными и Горбачев даст «добро»… В 4 часа ночи 19 августа Язов вызвал меня на связь и объявил, что все вопросы в Форосе решены и вводится чрезвычайное положение. В 6 часов утра следует ждать об этом сообщения…»

Итак, «добро» из Фороса получено. А что же в Москве? «После 6 часов утра 19 августа (с дачи из «Архангельского») мне позвонил по телефону в кабинет Б. Н. Ельцин и спросил меня (почему, скажем, не Язова? - В. П. ), что происходит. Я ему объяснил, что введено чрезвычайное положение, войска идут из Тулы к Москве в Тушино (заметь читатель - не в Москву, а к Москве, в Тушино. - В. П. ), а дальше будут действовать по указанию Министра обороны СССР. На это Б. Н. Ельцин мне ответил, что это авантюра, настоящая провокация. (Позволю себе напомнить о вышеприведенных откровениях Г. Попова по изучавшимся им сценариям «путча». - В. П.) Он ответил, чтобы я выделил личный состав ВДВ для охраны «Белого дома». Я пообещал ему выдвинуть подразделения ВДВ к «Белому дому» для его охраны. В 8 часов утра ко мне приехал помощник советника Б. Н. Ельцина Портнов (и остался до 22.VIII.91 г.), и мы договорились с ним о взаимодействии. Около 8 часов этого же дня мне позвонил Ачалов и передал указание взять под охрану Госбанк, Госхранилище, радио и телевидение. При этом я сказал Ачалову, что беру под охрану «Белый дом» и Моссовет. Он с этим согласился и сказал, чтобы я так и действовал, но при этом двигались войска осторожно и не подавили людей. О просьбе Ельцина взять под охрану «Белый дом» Ачалов знал. После этого я поставил задачу Лебедю выделить для охраны указанных объектов по батальону ВДВ, а батальон для охраны «Белого дома» приказал вывести лично, о чем доложить Президенту России» (т. 109, л. д. 38,39).

От себя могу добавить лишь то, что указание было выполнено с перевыполнением. Встретив на марше войска Тульской дивизии, командование ВДВ вывело в Москву к «Белому дому» батальон и роту разведки, плюс часть войск к Моссовету. Вот почему для многих членов ГКЧП появление войсковой бронетехники в городе 19 августа 1991 года было неприятной неожиданностью. Я лично, прибыв в 14 часов с дачи в здание Кабинета Министров СССР на Пушкинской улице, вовсе не пришел в восторг, когда обнаружил бронетехнику.

Вскоре после приезда я по соглашению с Г. Янаевым выехал в Кремль. Там у вице-президента обсуждался вопрос о проведении пресс-конференции. Она, естественно, была теперь, после появления бронетехники в городе, вдвойне необходима. Но я отказался в ней принять участие по двум причинам: первая - мне нужно было проводить в 15 часов Валютный комитет (пришлось перепоручить это дело В. Щербакову, хотя он к этому был вовсе не готов. Я вынужден был по телефону разъяснять ему нашу позицию и решения, которые требуется провести на заседании), а затем заседание Кабинета Министров. Это заседание в той ситуации ни перенести, ни передоверить кому-либо его ведение я не мог. Беда стояла у порога, и мне она была более объемно и четко видна, чем любому другому члену Кабинета. На повестку дня заседания Кабинета Министров СССР было вынесено обсуждение решения Президиума Кабинета об отношении к горбачевскому проекту Договора о Союзе суверенных государств.

Чувствовал я себя очень плохо. Бессонная ночь и нервные перегрузки последнего времени, особенно субботы и воскресенья, не могли пройти бесследно. Пришлось прибегнуть утром к помощи врача. Небезынтересен будет тот факт, что проводимая В. Степанковым и Е. Лисовым выдержка из допроса моего лечащего врача Д. С. Сахарова изложена ими так, как ее записал следователь: «Где-то около семи утра мне позвонил охранник премьер-министра и попросил срочно приехать. Павлову, сказал он, плохо. Я приехал. Павлов был пьян. Но это было не обычное простое опьянение. Он был страшно взвинчен до истерики. Я стал оказывать ему помощь…» (стр. 109. В. Степанков, Е. Лисов. Кремлевский заговор. Изд-во «Огонек», 1992).

На этом показания обрываются. И не случайно. Во-первых, показания гласят: «Но это было уже не простое опьянение». Кто из «писателей», любому понятно зачем, вписывает от себя «обычное»? Дальше идет: «Он был страшно взвинчен». Кто и зачем приписывает Сахарову слова о моей якобы истерике? Следующих дальше слов «Я стал…» вообще нет в протоколе. А есть - «19-го я подлечил его, к обеду он был готов ехать и мы уехали на Пушкинскую» (т. 59, л. д. 16).

Кроме того, писатели от прокуратуры молчат, что, прочитав запись следователя, врач Д. Сахаров, не один день проведший в госпиталях действующей 40-й армии в Афганистане, собственноручно дописал: «Хочу дополнить, что пациент 19.08.91 днем принимал рудотель и транксен. Прием алкоголя мог усугубить состояние». Вот так с действительностью у наших писателей от прокуратуры. И приведенный выше пассаж - это не единственный пример. Далее (стр. 132) они заявляют о том, что после вечернего разговора с Д. Т. Язовым по телефону «дальнейшему участию премьер-министра в заговоре помешал тяжелый запой». Между тем в деле лежит официальная справка Кунцевской больницы о моем состоянии здоровья, где при детальнейшем изложении заболеваний об алкоголизме нет даже намека. Кстати, в упоминаемых показаниях Д. Сахарова на вопрос следователя врач также прямо отвечает, что алкоголиком B. C. Павлов не был. Зачем же тогда и кому понадобилось столь беспардонно пытаться замарать мое имя, прибегая к явной подтасовке фактов и их искажению?

От В. Степанкова и Е. Лисова ответа по существу мне добиться почти ни разу не удалось, а уж там, где явная ложь, да еще публичная, чего же ожидать. Пришлось мне по этим вопросам отдельно, не ожидая окончания суда по всему делу, обратиться в гражданский суд с иском об оскорблении чести и достоинства. Суд - не арестованный В. С. Павлов, бывший премьер-министр СССР, которого В. Степанков и Е. Лисов уже, видно, списали, ему, мол, никогда «не подняться», и потому, очевидно в погоне за гонорарами, как писатели, позволяют себе вещать «о тяжелом запое», а в обвинительном заключении на стр. 124, т. 4, один подписывает, другой утверждает написанное: «после чего, в силу развития гипертонического кризиса, вплоть до провала заговора находился на постельном режиме». Куда дальше, господа законники…

Так чем же закончилось заседание 19 августа? По версии следствия - ничем, призывы и требования премьера не получили завершения и оформления. И вновь неправда. В деле лежат документы и показания свидетелей, подтверждающие факт принятия решения и доведения его до исполнителей на местах. Правда, раз факт противоречит написанному в прокуратуре обвинению, то он вроде бы и есть, но для прокуратуры его как бы и нет. А ведь речь идет о том, что хотя Кабинет формально не собирался больше и его решения не оформлялись, но Премьер-министр СССР свое решение принял: продиктовал по телефону заведующему Секретариатом В. Бацанову телеграмму министерствам и ведомствам и приказал довести ее немедленно до министров, а им собственно до предприятий для исполнения. Вот она: «В. С. Павлов поручает Вам связаться с руководителями подведомственных Вам предприятий и информировать их о том, что Правительство, как исполнительная власть, и другие союзные органы управления продолжают работать и выполнять возложенные на них функции.

ГКЧП в СССР намерен, как известно, обратиться за подтверждением полномочий к ВС СССР, который соберется 26.VIII с. г. и будет решать возникающие вопросы. Наша главная задача - обеспечивать нормальный ход производственного процесса и выполнения имеющихся заданий» (т. 57, л. д. 185).

В деле есть не только телеграмма, передававшаяся из Кабинета Министров СССР, но и экземпляры, изъятые в министерствах и на предприятиях, то есть полученные и принятые ими. Так что не только знали о существовании этого решения в прокуратуре, но и проверяли его подлинность и факт поступления даже по предприятиям. Но эта «деталька» не потребовалась - не та была задача, не тот заказ у следствия…

После окончания заседания Кабинета Министров СССР я прошел к себе в кабинет вместе с В. Щербаковым, где мы примерно час обсуждали сложившуюся ситуацию. К тому времени у меня уже были не подозрения, а твердая уверенность, что нас расчетливо предали, и притом заранее. Главное в тот момент было постараться найти пути сберечь структуры и кадры, преданные единству страны, ее федеративному устройству и национальным интересам. Не случайно первый удар М. Горбачева был направлен именно против меня, как Премьер-министра СССР. Его указ от 22 августа 1991 года об освобождении меня от должности незаконен как по юридической процедуре, поскольку Верховный Совет дал свое согласие на такое действо лишь 25 августа 1991 года, - так и «в связи с возбуждением Прокуратурой СССР уголовного дела за участие в антиконституционном заговоре». В действительности же не было вплоть до 28 августа против меня лично такого дела, а Прокуратура СССР вообще его никогда так и не возбуждала.

Тем самым М. Горбачев своим указом дал прямую директиву прокуратуре, какое дело и против кого возбуждать. Факт, прямо скажем, беспрецедентный для так называемых строителей правового общества и гуманистов, приверженных общечеловеческим ценностям. Вот потому-то следствие, понимая всю абсурдность обвинения в измене Родине в отношении всех нас вместе и каждого в отдельности, так и не могло отойти от заданной линии вплоть до отставки М. Горбачева с поста президента и развала СССР при его участии и благословении.

Позже Горбачев критиковал Ельцина, Кравчука, Шушкевича за Беловежскую Пущу, пытался возложить на ГКЧП ответственность за развал страны. 13 августа 1992 года на допросе он вещал: «Срыв его подписания (Договора, о сути которого смотри ранее) в результате заговора прямо обусловил те процессы дезинтеграции, которые в конечном счете привели к распаду Союза ССР. Это одно из самых тяжелых последствий августовских событий. Я высказываю свое субъективное мнение, оно изложено в «Заявлении Президента СССР и высших руководителей союзных республик», подписанном наряду со мной руководителями десяти республик» (т. 130, л. д. 146).

И вновь ложь. Притом настолько грубая, легко изобличаемая, что закрадывается невольное подозрение… Ну не считает нужным человек, считающий себя недосягаемым для других людей интеллектуалом, заглядывать в документы, прежде чем на них ссылаться. Но ведь были помощники. Целый Фонд сидел, да и «демократические» собратья были недалече. Ведь так называемый допрос не только шел в помещении Фонда, но и печатался там. Следовательно, было время спросить, проверить, прежде чем подписывать, даже если в тот же день.

Ведь в Заявлении, на которое ссылается Горбачев, дословно написано следующее: «Мы констатируем, что срыв заговора, победа демократических сил нанесли серьезный удар по реакционным силам и всему тому, что сдерживало процесс демократических преобразований. Тем самым создан исторический шанс для ускорения коренных преобразований, обновления страны». Вот ведь незадача - оказывается, констатировали, что «процесс пошел», именно тот, которому мешали, который сдерживали члены ГКЧП и их единомышленники. И если потом М. Горбачев «прозрел», что это были «процессы дезинтеграции», так кто же тогда, как не он, их создатель и вдохновитель.

А что касается срыва подписания Договора, то далее в Заявлении говорится: «В этих условиях (когда, наконец, создан «исторический шанс». - В. П.) законно избранные высшие руководители страны в лице Президента СССР, президентов и председателей Верховных Советов республик в целях недопущения дальнейшего распада структур власти и до создания новой политической, государственной системы отношений… согласились с необходимостью: 1) подготовить и подписать всеми желающими республиками Договор о Союзе суверенных государств, в котором каждая из них сможет самостоятельно определить форму своего участия в Союзе» (т. 130, л. д. 148).

Вот так Горбачев писал тогда. Кто же тогда, кроме Горбачева, виновен в том, что он не захотел (или ему не позволили) опереться на те руки, которые могли не допустить «распада структур власти». Чего же удивляться, что желающих сберечь такого политика, даже как свадебного генерала ССГ и СНГ, не нашлось. Единожды предавший, кто же тебе поверит…

А ведь Горбачев предавал не раз и не одного. То, что известно мне и написано в этой книге, лишь малая часть истории подлинной жизни и деятельности М. Горбачева. Ведь молчат пока такие люди, которым есть что сказать о Горбачеве в значительно большем объеме и в более неприглядном, конечно с точки зрения порядочного человека, свете. Но они же не будут молчать всегда. А Горбачев своим бесконечным, неудержимым потоком лжи сам дергает за усы спящего тигра. Но пусть не забывает - спящий еще не значит убитый.

По ст. 64 «а» УК РСФСР «Измена Родине» Горбачева уже осудил народный трибунал. А ведь недалеко уже и до народного суда…