«Отцы пустынники и жены непорочны», анализ стихотворения Пушкина. Отцы пустынники и жены Отцы пустынники жены непорочны анализ
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
Анализ стихотворения «Отцы пустынники и жены непорочны» Пушкина
Стихотворение А.С. Пушкина «Отцы пустынники и жены непорочны…» было написано поэтом в 1836 года, датировано 22 июля. Лирический настрой в творениях последних лет жизни разжигает интерес читателя к осознанию всего жизненного и творческого пути поэта. В стихах этого времени прослеживаются мотивы смерти, что наталкивает на мысль о предчувствии трагедии. Для стихотворений этого времени характерны оборванные фразы и шетистопный ямб, непривычный для предшествующих творений Пушкина, написанные четырехстопным ямбом.
Жанр творения
«Отцы пустынники и жены непорочны…» относится к духовной лирике. Направление стихотворения трудно определить. В нем автор раскрывает свой внутренний мир, а это характерно для романтизма. Но, в то же время, в произведении присутствует точность в деталях и осознание своих грехов и покаяния в них. Это говорит о том, что автор – реалист.
Тема и основная мысль
Композиция произведения складывается из четырех строф и двух предложений, отличающихся по длине. По смыслу стих делится на 2 примерно одинаковые части: в первой 9, во второй 7 строчек.
В первой строфе Пушкин рассказывает о том, что отцы и жены слагали обращения к Всевышнему в виде молитв. Во второй строфе автор среди разнообразия молитв выделяет молитву покаяния. В последних двух строфах Пушкин практически дословно перепевает молитву пустынника IV века Ефрема Сирина.
Примечание. Молитва с давних времен поется во время Великого поста и относится к покаянным.
Основная тема стихотворения «Отцы пустынники и жены непорочны…» — значимость искренней молитвы покаяния. Главная мысль, которую хотел передать Александр Сергеевич, заключается в том, что человек, пройдя через страдания и покаявшись в своих грехах, обретает благодать и для него становятся явными отличия добра и зла, которые ранее были невидимы.
Рифма, размер и язык стихотворения
Стихотворение написано шестистопым ямбом, что не совсем характерно для творений Пушкина. Однако подобный размер более напевной и способен лучше передать церковный речитатив. В стихе присутствуют мужские и женские рифмы, рифмовка парная.
Стих написан с применением церковных славянизмов и отдельных слов, которые относятся к православию: смирение, целомудрие, терпение, отцы пустынники, жены непорочны, Великий пост, Владыко, уста, возлетать, падший и т.д.
Сила творения «Отцы пустынники и жены непорочны…» заключается в силе духа покаяния.
А.С. Пушкин – стихотворение «Отцы пустынники и жены непорочны».
Стихотворение «Отцы пустынники и жены непорочны…» было написано А.С. Пушкиным 22 июля 1936 года. Оно входит в так называемый «каменно островский цикл» и представляет собой поэтическое переложение молитвы Ефрема Сирина.
Композиционно стихотворение состоит из трех частей. Первые две части – это своеобразное вступление. Здесь поэт идет по пути постепенного сужения темы, предмета разговора.
Начинается стихотворение с упоминания поэта об «отцах пустынниках» и «женах непорочных». Здесь Пушкин имеет в виду монахов-отшельников IV-VI веков, современников и последователей Ефрема Сирина. Многие из них являлись авторами трудов по богословию. Словосочетание «жены непорочны» напоминает нам об обращении к Богоматери: Всенепорочная Дева. Также это выражение отсылает нас к посланию Апостола Павла: «как церковь перед Христом, так и жена перед мужем должна быть свята и непорочна» (Еф.5:25).
«Отцы пустынники и жены непорочны» сложили множество прекрасных молитв, но лишь одна из них особенно дорога поэту, та, которую «священник повторяет Во дни печальные Великого поста». Здесь начинается вторая часть стихотворения. Тема уже конкретизируется, поэт говорит о молитве Ефрема Сирина. Именно эта молитва рождает в душе его «умиление». В церковной традиции «умиление» – это дар Божий, чувство раскаяния, оно приходит к человеку вместе с Благодатью. Поэтому в пушкинском тексте это понятие означает: человек испытывает потребность в молитве и покаянии. И молитва эта незримо помогает человеку. Цель же молитвы – «сердцем возлетать во области заочны», укреплять его «средь дольних бурь и битв». Здесь имеются в виду и земные искушения, и жизненные бури, неурядицы, которые так преследуют людей на протяжении их существования. Также поэт говорит об особой роли сердца во всей духовной жизни человека. «Библия приписывает сердцу все функции сознания: мышление, решение воли, ощущение, проявление любви, проявление совести…». Именно чистый сердцем человек способен донести свою молитву «во области заочны».
Третья часть стихотворения представляет собой поэтическое переложение молитвы Ефрема Сирина. Поэт здесь обращается к Богу, прося избавить душу от пороков. И первым здесь идет «дух праздности унылой». Здесь речь идет об опустошенности души, житейской суете, о лености, застое в духовной и материальной жизни. Следующий губительный порок, по мысли поэта, – «любоначалие». Страсть любоначалия – это желание наставлять, властвовать, командовать. Оборотная сторона этого греха – гордыня, высокомерие. Затем речь идет о «празднословии». Это один из губительных пороков, которым часто страдают окружающие нас люди. В евангельском тексте читаем: «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день Суда» (Мф, 12:36).
Затем поэт просит даровать ему особое духовное зрение – возможность увидеть и осознать собственные грехи. С этим процессом тесно связано восприятие окружающих нас людей, неосуждение ближнего.
Таким образом, в этом стихотворении поэт утверждает огромное значение молитвы в человеческой жизни.
Интерес к религиозным мотивам в творчестве Пушкина и к религиозности самого поэта появился сравнительно поздно, а предметом исследования эта тема стала еще позднее. В. Гиппиус, например, связывает возникновение этого интереса с именами Ап. Григорьева и Ф. Достоевского, а начало исследования - с именем Д. Мережковского. Впоследствии эта проблема многократно разрабатывалась и углублялась, и в настоящее время можно говорить о трех ее аспектах. Во-первых, это религиозность Пушкина как проявление внутренней духовной жизни, "религиозной бессознательно". К работам, рассматривающим религиозность Пушкина в этом аспекте, можно отнести статьи и брошюры Вл. Соловьева, В. Гиппиуса, М. Гершензона, С. фон Штейна. По словам В. Гиппиуса, в Пушкине до последних дней идет борьба между "жаждой Бога" и "бессилием религиозной сознательности", поэтому религиозность поэта для него стихийна. С. Франк связывает религиозность Пушкина прежде всего со взглядами его на красоту, поэзию и призвание поэта. Он отмечает, что "везде, где Пушкин говорит о поэзии, он употребляет религиозные термины" что во многих стихах Пушкина явственно выступает его "религиозное восприятие самой поэзии и сущности поэтического вдохновения... поэта как "служителя алтаря" . Во-вторых, это христианство Пушкина как та религиозная и общекультурная почва, на которой возросло его творчество и которой многим было обязано его мировоззрение. Христианство поэт считал "величайшим духовным и политическим переворотом нашей планеты", в "священной стихии которого обновился мир" . Поэт хорошо знал Библию, часто ее перечитывал, он упоминает в своих произведениях книги Моисея, пророка Исаии, Екклезиаста, Иова, Песнь Песней, Псалтирь, Апокалипсис и др. На библейские сюжеты им написано немало стихов. Известен отзыв поэта о Евангелии: "Есть книга, коей каждое слово истолковано, объяснено, проповедано во всех концах земли, применено ко всевозможным обстоятельствам жизни и происшествиям мира; из коей нельзя повторить ни единого выражения, которого не знали бы все наизусть, которое не было бы уже пословицею народов; она не заключает уже для нас ничего неизвестного; но книга сия называется Евангелием, и такова ее вечно новая прелесть, что если мы, пресыщенные миром или удрученные унынием, случайно откроем ее, то уже не в силах противиться ее сладостному увлечению и погружаемся духом в ее Божественное красноречие".
В позднем творчестве поэта значительное место занимает цикл стихов 1836 года, в который входят "Отцы пустынники...", "Подражание итальянскому", "Мирская власть", "Из Пиндемонти" и др. Наиболее убедительные доказательства формального единства этих стихотворений именно как цикла приведены в работах Н.В. Измайлова. Внутренние, смысловые, тематические принципы композиции этого цикла детально проанализированы в статье В.П. Старка, который приходит к выводу, что стихотворения расположены "в соответствии с последовательностью событий Страстной недели и их ежегодного поминовения: среда - молитва Ефрема Сирина, четверг - возмездие Иуде за предательство, свершенное в ночь со среды на четверг, пятница - день смерти Христа, когда в церкви установленный накануне крест сменяет плащаница" . Относительно стихотворения "Отцы пустынники..." тот же автор отмечает, что "прямолинейный подход" к стихотворению либо приводил исследователей "к утверждению о глубокой религиозности Пушкина", либо "вызывал сомнение в возможности передать в нем (в стихе. - В.Л.) всю духовную насыщенность первоисточника", либо оставался формальным комментарием к стихотворному переложению знаменитой молитвы.
Автор молитвы, преподобный Ефрем Сирин († 373) - один из самых почитаемых древних святых Православной Церкви. Духовное наследие его обширно. Но, пожалуй, самое известное его творение - краткая молитва, которую в течение всего Великого поста (за исключением суббот и воскресений) читают в храме и дома. Приведем ее канонический текст:
Господи и Владыко живота моего,
дух праздности, уныния, любоначалия
и празднословия не даждь ми,
Дух же целомудрия, смиренномудрия,
терпения и любве, даруй ми, рабу Твоему.
Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения
и не осуждати брата моего,
яко благословен еси во веки веков, аминь.
Стихотворение Пушкина условно делится на две части. Собственно переложение молитвы составляет его вторую часть, предваряет же его вступление, подготавливающее читателя к восприятию "молитвенного стиха", как выразился сам поэт.
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлегать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей -
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
В первом варианте у Пушкина вместо "отцы пустынники" стояло "святые мудрецы". Знаменательно это исправление нейтрально-светского "святые мудрецы", которое можно отнести, например, и к буддийским монахам, на окончательный вариант, который уточняет и конкретизирует вероисповедание в самом начале стихотворения. Те, о ком говорит поэт, не просто мудрецы, а отшельники, каковым был и преподобный Ефрем, и не просто святые, а святые отцы. В тропарях этим подвижникам они называются "пустынными жителями" и "богоносными отцами".
Словосочетание "жены непорочны" также заслуживает внимания. Слово "непорочный" в богослужебных текстах относится прежде всего к Богоматери: Всенепорочная, Пренепорочная Дева. Его употребляют и по отношению ко Христу - "Агнец Непорочный", то есть безгрешный. По Библии, человек должен быть непорочен сердцем. Выражение "жены непорочны" может быть навеяно и посланием Апостола Павла к Ефесянам, в котором он проводит следующую параллель: как Церковь перед Христом, так и жена перед мужем должна быть свята и непорочна (Еф. 5: 25). Отметим также, что в каноне на утрене вторника первой недели Великого поста непорочным называется сам пост. Таким образом, у Пушкина уже в первой строке возникает сложный многомерный образ, вызывающий ассоциативные связи с эпохой начала монашества вообще и женского монашества в частности, непорочным зачатием, непорочной жертвой Христовой, непорочностью и жертвенностью христианской жизни в ее идеале, а также с Великим постом и его богослужениями.
Во второй строке ("Чтоб сердцем возлетать во области заочны") Пушкин указывает на роль сердца в духовной молитвенной жизни. Сердце - это центр и средоточие духовной жизни. "Библия приписывает сердцу все функции сознания: мышление, решение воли, ощущение, проявление любви, проявление совести, больше того, сердце является центром жизни вообще - физической, духовной и душевной. Оно есть центр прежде всего, центр во всех смыслах" . Учение о сердечной, или умно-сердечной (совершаемой умом в сердце), молитве лежит в основе исихастской практики, которая восходит к IV веку. Именно чистое и непорочное сердце становится способным "возлетать" к Богу. Пророк Иеремия призывает: Вознесем сердце наше... к Богу (Плач. 3: 41). В заповедях блаженства Христос говорит, что только чистые сердцем... Бога узрят (Мф. 5: 8). Сердце "возлегает" в "области заочны", по выражению поэта, то есть в область невидимого для очей. По христианскому учению, существуют два мира: видимый и невидимый, "мир сей" и Царство Небесное, которое остается незримым для телесных очей. Но, пребывая в этом мире, человек может быть восхищен Богом, как был восхищен апостол Павел, сердце его может возлететь и стать причастным Царства Божия. Отметим, что даже употребление множественного числа ("области заочны") у поэта имеет смысл, поскольку мир невидимый сотворен по иерархическому принципу (вспомним "О небесной иерархии" Дионисия Ареопагита), и, например, Апостол Павел был возведен до третьего неба (2 Кор. 12:2).
Чистая молитва, возносящая человека к Богу, требует большого труда; по учению "отцов пустынников", она не дается сразу; чистая молитва - это вершина духовной жизни, но орудием, или инструментом, для ее достижения является тоже молитва. Поэтому первая цель молитвы - укреплять сердце в борьбе против "дольних", то есть земных, искушений ("Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв"). В канонах и акафистах слово "буря" употребляется именно в этом смысле: буря напастей, бурю внутрь имели помышлений сомнительных, буря недоумения смущает ми ум и т.д. То же можно сказать и о "битвах". Борьба, брань христианина против греха в Библии, в богослужебных текстах часто сравнивается с битвой, сражением (см., например: 1 Кор. 9: 26). Апостол Павел сравнивает духовную борьбу с военным сражением: ...Братия мои, укрепляйтесь Господом... Облекитесь во всеоружие Божие... Станьте... облекшись в броню праведности... Возьмите щит веры... И шлем спасения возьмите (Еф. 6: 10-17). Земная жизнь христианина - это бури искушений и битвы против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных (Еф. 6: 12). Победа в этой борьбе дает способность "возлетать" сердцем в мир горний, в "области заочны", и тогда молитва как оружие борьбы против греха претворяется в молитву Богопознания.
Преподобный Ефрем Сирин заканчивает молитву традиционным благодарственным славословием: Яко благословен еси во веки веков, аминь. Таких возгласов, которыми кончаются молитвы, всего несколько, они неизменны, воспроизводятся в течение многих столетий. Заимствованы они из Библии, иногда перефразированы, как и возглас преподобного Ефрема. Так же, как молитва сирийского подвижника, заканчиваются некоторые молитвы святителя Иоанна Златоуста, молитва святого Мардария и многие другие. Перед поэтом стояла проблема: либо включить заключительный возглас в рамки стихотворного размера, тем самым неизбежно исказив его и нарушив его каноническую неприкосновенность, либо опустить совсем. Поэт избрал второе решение, что может указывать на особое уважительное и даже почтительное отношение Пушкина к освященному церковной традицией тексту молитвы.
Об этом свидетельствует и стилистика стихотворения. Пушкин прекрасно знал церновнославянский язык и с присущей ему легкостью органически воспроизвел его лексические, морфологические и синтаксические элементы.
Молитва преподобного Ефрема Сирина приобрела у Пушкина стройность и законченность, даже логичность и поэтическое совершенство, но все же переложение Пушкина, которое даже церковные люди не раз называли идеальным и гениальным, не имеет силы молитвы. Переложение Пушкина остается стихотворением, в котором эстетическое начало преобладает над молитвенным, эстетика торжествует над молитвой, которая в идеале есть простое, непосредственное выражение чувства человека к Богу, как сына к отцу. Хотя, конечно, стихотворная форма не "противопоказана" молитве. В стихах писали некоторые свои молитвы Симеон Новый Богослов, сам преподобный Ефрем и другие святые отцы.
Итак, какие же изменения вносит Пушкин в молитву преподобного Ефрема Сирина при ее стихотворном переложении? Прежде всего, поэт несколько меняет композицию оригинала, затем сужает некоторые понятия, но вместе с тем расширяет другие, а третьи объединяет; кроме того, делает небольшое сокращение, переставляет, меняет местами отдельные слова, смещая тем самым акценты. На первый взгляд, изменения значительные, но, сравнивая молитву святого и стихотворение поэта, нельзя не признать творческой удачи последнего в передаче самого духа и смысла молитвы. Пушкину удалось сделать эти изменения (вызванные чисто формальными, техническими причинами) без какого-либо искажения священного текста. Для всех изменений, внесенных Пушкиным, всегда можно найти обоснование у тех "отцов пустынников", о которых он пишет. И переложение самой молитвы и стихотворное "предисловие" к ней свидетельствуют о том, что поэт хорошо знал святоотеческую литературу, и прежде всего православное учение о молитве и посте, знал также и богослужебные тексты Великого поста. Именно это позволило ему, несмотря на все изменения, в адекватной форме передать смысл и дух молитвы.
Текст "Капитанской дочки" цитируется по изданию: Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 10 т. Т. 6. М.: Наука, 1964.
См.: Хализев В. Е. Жизненный аналог художественной образности // Принципы анализа литературного произведения. М., 1984. С. 32–41.
Лотман Ю. М. Культура и взрыв. С. 259.
Там же. С. 261.
См. одно из последних интересных "объяснений" сна Гринева, связанное именно с мотивом благословения: Священник Иоанн Малинин . Читая "Капитанскую дочку". II. Сон Гринева (Попытка объяснения) // Пушкинская эпоха и христианская культура. По материалам традиционных христианских Пушкинских чтений. Вып. 1. СПб., 1993. С. 55–58.
Великий пост – особенное время в церковном году. Он готовит нас к главному христианскому празднику – Пасхе. Великий пост – это прежде всего особое богослужение. Кто заходил в православный храм в эти дни, тот наверняка чувствовал особую атмосферу – светлую печаль поста. На службах во время Великого поста бывает больше чтения, чем пения, а песнопения поются особым великопостным напевом. Несколько раз в течение службы на амвон выходит священник и, совершая земные поклоны, читает молитву Преподобного Ефрема Сирина:
Господи и Владыко живота моего,
Дух праздности, уныния, любоначалия
И празднословия не даждь ми,
Дух же целомудрия, смиренномудрия,
Терпения и любве даруй ми, рабу Твоему.
Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети
Моя прегрешения и не осуждати брата моего,
Яко благословен еси во веки веков. Аминь.
Эта молитва была написана много лет назад, в IV веке, – из такой глуби веков она дошла к нам благодаря тому, что из года в год повторялась за церковным богослужением. Она вдохновила на одно из лучших его стихотворений.
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыка дней моих! Дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
Преподобный Ефрем Сирин
Автор воспетой поэтом молитвы – – жил в Сирии (отсюда и его прозвание Сирин) и был одним из пустынников, о которых говорит Пушкин в первой строке стихотворения. Может быть, Пушкин чувствовал сходство между его судьбой и своей. В 1828 году Пушкин написал стихотворение «Воспоминание»:
Когда для смертного умолкнет шумный день
И на немые стогны града
Полупрозрачная наляжет ночи тень
И сон, дневных трудов награда.
В то время для меня влачатся в тишине
Часы томительного бденья:
В бездействии ночном живей горят во мне
Змеи сердечной угрызенья;
Мечты кипят; в уме, подавленном тоской,
Теснится тяжких дум избыток;
Воспоминание безмолвно предо мной
Свой длинный развивает свиток;
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.
В этом стихотворении выразилось если не покаяние, то нравственная мука человека, страдающего от совершенных грехов. В лирическом герое «Воспоминания» мы узнаем самого Пушкина.
Покаяние – это главная тема проповедей и поучений преподобного Ефрема Сирина. Поэтому Церковь и называет его учителем покаяния. Как и у Пушкина, ранняя молодость его прошла бурно. «В молодые годы был я злоязычен, – вспоминал он о себе, – бил, ссорил других, препирался с соседями, завиствовал, к странным был бесчеловечен, с друзьями жесток, с бедными груб, за маловажные дела входил в ссоры, поступал безрассудно, предавался худым замыслам и блудным мыслям». Но после особенного вразумления Божия он раскаялся и переменил свою жизнь. Как и герой пушкинского стихотворения, по ночам он часто плакал о своих грехах. «На ложе моем, – писал он в одном из своих гимнов, – помыслил я о Тебе, Человеколюбец, и в полночь восстал прославить благость Твою. Привел себе на память долги и грехи свои и пролил потоки слез».
Молитва Ефрема Сирина
Молитва Ефрема Сирина читается в дни Великого поста. Это по преимуществу молитва покаяния. Но Великий пост приводит нас к Пасхе. Покаяние же приводит к радости, о которой один из замечательных проповедников XVIII века архиепископ Белорусский Георгий (Конисский) сказал так: «Радость плотская ограничивается наслаждением: по мере, как затихает гудок, затихает и веселость. Но радость духовная есть радость вечная; она не умаляется в бедах, не кончается при смерти, но переходит и по ту сторону гроба». Связь покаяния и радости, Креста и Воскресения становится одной из тем каменноостровского цикла.
Анализ стихотворения Пушкина «Отцы пустынники и жены непорочны…»
Стихотворение «Отцы пустынники и жены непорочны…», созданное в конце июля 1836 года, относится к позднему творчеству Пушкина. Оно включено в «Каменноостровский цикл» под римской цифрой II. Из всех произведений, вошедших в эту серию, Александр Сергеевич пронумеровал только четыре. «Подражание италиянскому» (III) рассказывает о предательстве, совершенном Иудой. В «Мирской власти» (IV) речь идет о распятии Христа. В произведении «Из Пиндемонти» (VI) повествуется о надмирной свободе художника. В основу стихотворения «Отцы пустынники и жены непорочны…» положена молитва, автором которой считается Ефрем Сирин, христианский богослов и поэт, живший в четвертом столетии. Ключевая пропагандируемая им идея – идея покаяния. Молитва, которую использовал Пушкин, - покаянная. Христиане читают ее в дни Великого поста.
Есть интересное мнение, что Александр Сергеевич мог ассоциировать себя с Ефремом Сириным. В 1828 году Пушкин сочинил стихотворение «Воспоминание».
В нем читатель видит если не покаяние лирического героя, то отражение нравственных мучений человека, угнетенного совершенными в прошлом грехами. Что объединяет великого русского поэта и христианского богослова четвертого века? Как минимум, бурная молодость. Ефрем Сирин признавался, что в юные годы был злоезычен, завистлив, спорил с соседями, жестоко поступал с друзьями и так далее. Раскаялся он после особенного вразумления Божия. Тем не менее, на протяжении долгого времени Ефрем Сирин оплакивал свои грехи, как и герой «Воспоминания».
Главная мысль, транслируемая через произведение «Отцы пустынники и жены непорочны…», - христианский стихотворец-пророк не стремится к власти над материальным миром. Он избегает так называемого греха любоначалия, подразумевающего желание повелевать. Молитва Ефрема Сирина призвана помочь лирическому герою стихотворения обрести духовную крепость и духовное зрение. Мотив зрячести для лирики Александра Сергеевича необыкновенно важен, хотя встречается он не так уж часто.
В частности, тема эта использована в знаменитом «Пророке». В нем шестикрылый серафим легкими перстами коснулся глаз лирического героя, после чего произошло следующее:
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Скорей всего, символически прозрение означает отказ от грехов молодости, первый шаг на пути к свободе, какой ее понимает православное христианство. «Отцы пустынники и жены непорочны…» - гимн покаянию, которое несет за собой радость, духовное перерождение, позволяет по-другому взглянуть на прошлые ошибки.
Метки: Пушкин
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
А.С. Пушкин
Иеромонах Иов (Гумеров):
Стихотворение Отцы пустынники и жены непорочны написано А.Пушкиным за полгода до гибели. Это было время духовного зрелости и просветления поэта:
Я возмужал среди печальных бурь,
И дней моих поток, так долго мутный,
Теперь утих дремотою минутной
И отразил небесную лазурь.
Надолго ли?.. а кажется прошли
Дни мрачных бурь, дни горьких искушений.
В стихотворении Отцы пустынники выразился личный опыт переживания поэтом молитвы преподобного Ефрема Сирина. Она умиляет его и падшего крепит неведомою силой. Чаще всех других молитв она приходит на уста. Признание это весьма значимо, поскольку стихотворение написано 22 июля через четыре месяца после того, как закончился Великий пост. Последний раз в храме в 1836 году она произносилась 25 марта в Великую среду за Литургией Преждеосвященных Даров. Молитва А.Пушкина Владыко дней моих, которая составляет основную часть стихотворения, в целом представляет точную поэтическую обработку великопостной молитвы: Господи и Владыко Живота моего. Однако А.Пушкин внес определенные изменения. У преподобного Ефрема Сирина десять прошений, а в стихотворении их девять. А.Пушкин два различных греха (праздность и уныние) соединил в один: дух праздности унылой. В результате нравственно-аскетический смысл сузился. Св. Ефрем Сирин просит Господа сохранить его от мрачного духа уныния, последствием которого может быть губительное отчаяние. У А.Пушкина слово уныние используется лишь для образования эпитета праздности унылой. Опытно известно, что не всякая праздность сопровождается унынием. Оно приходит потом, как некое мучительное исчадие. Сам поэт с впечатляющей силой выразил это в Элегии:
Безумных лет угасшее веселье
Мне тяжело, как смутное похмелье.
Но, как вино – печаль минувших дней
В моей душе чем старе, тем сильней.
Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе
Грядущего волнуемое море.
А.Пушкин в своей поэтической молитве, прося Господа избавить его от любоначалия, прибавил: змеи сокрытой сей. Изумляет точность метафоры. Страсть к любоначалию есть внешнее проявление гордости, которая у большинства людей бывает тайной, скрываясь подобно змее. Страсть любоначалия принимает личину заботы и попечения о других. Отсюда желание наставлять, учить, давать советы. Человек даже не замечает, что вместо мира и любви в отношениях между людьми он вносит болезненную напряженность, которая неизбежно кончается враждой.
Поэтическая молитва А.Пушкина существенно уступает великопостной молитве в композиционно-ритмическом отношении. У св. Ефрема Сирина четкая и выразительная последовательность прошений избавить его опасных и гибельных страстей завершается столь же сильной и решительной мольбой: Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего. У А.Пушкина решительный тон первых четырех прошений внезапно сменяется пассивным обращением: Да брат мой от меня не примет осужденья. Необходимо отметить еще одну непоследовательность в стихотворении. Одни духовные дарования поэт просит Господа подать ему, а другие (дух смирения, терпения, любви и целомудрия) просит оживить, что предполагает обладание ими в прошлом при отсутствии других, которые он просит ему дать. Однако святые отцы-аскеты учат, что человек не может стяжать только часть добродетелей. Обладание одной из них не возможно без другой: все добродетели между собою связаны, как звенья в духовной цепи, одна от другой зависит: молитва от любви, любовь от радости, радость от кротости, кротость от смирения, смирение от служения, служение от надежды, надежда от веры, вера от послушания, послушание от простоты (Преп.
Макарий Великий. Духовные беседы. Бес.40).
Насколько глубоким и устойчивым было духовное состояние А.Пушкина, запечатленное в стихотворении Отцы пустынники и жены непорочны, можно судить по другим его произведениям этого времени. В издаваемом им журнале Современник он опубликовал в 1836 году (кн.3) рецензию на книгу поэта и драматурга Сильвио Пеллико (1789–1854) Об обязанностях человека. Заметка эта свидетельствует о светлой христианской настроенности поэта: «Есть книга, коей каждое слово истолковано, объяснено, проповедано во всех концах земли, применено ко всевозможным обстоятельствам жизни и происшествиям мира; из коей нельзя повторить ни единого выражения, которого не знали бы все наизусть, которое не было бы уже пословицею народов; она не заключает уже для нас ничего неизвестного; но книга сия называется Евангелием, – и такова ее вечно новая прелесть, что если мы, пресыщенные миром или удрученные унынием, случайно откроем ее, то уже не в силах противиться ее сладостному увлечению и погружаемся духом в ее Божественное красноречие… Сильвио Пеллико десять лет провел в разных темницах и, получа свободу, издал свои записки. Изумление было всеобщее: ждали жалоб, напитанных горечью, – прочли умилительные размышления, исполненные ясного спокойствия, любви и доброжелательства» (ПСС, Л., 1978, т.VII, с. 322-23).
